ПУТЕШЕСТВИЕ В ЧОНЧЖУ: Воскресенье, 10-е марта
НЕСКОЛЬКО дней назад Ивочкина сказала: "Администрация свыше просила передать, что, поскольку вы взяли внеочередной отпуск зимой, ваш отпуск летом будет три недели, а не четыре". Я сказал: "Ах, так? Отныне я, хоть вы тресните, не остаюсь работать после шести, не выхожу на работу и не участвую в мероприятиях по выходным. В Канаде за каждый выход на работу в субботу или воскресенье дают два дня отгула, платят вдвойне. Благодаря сверхурочной работе обычные работяги имеют сто тысяч в год, а здесь...". Начальница лишь вздохнула: "Так то Канада".
В четверг в главном здании повесили объявление: "В воскресенье всем на презентацию книги в Чончжу. Начало в два. Автобус отправляется в одиннадцать". Я сообщил Ивочкиной, что не еду, поскольку мероприятие в воскресенье. То же самое сказал Джону. Администратор сказал: "Убедительно прошу поехать. Мероприятие очень важное. ЕС возрадуется, если поедете". Да ну! Он и знать не будет обо мне. Но слова коварного администратора не то, чтобы запали в душу - заронили семя сомнения. Я сварливо спросил: "А обед купите?". А сам подумал: до лета далеко, может, удастся заполучить, вернуть четвёртую неделю отпуска. И, обдумав сложившуюся ситуацию, решил совместить полезное с приятным - прокатиться до Чончжу на велосипеде, показаться на мероприятии и вернуться со всеми на автобусе. Если кто упрекнёт меня в непоследовательности, я скажу, что катался по стране на велике, а в Чончжу заехал просто так. А если кто скажет: "Зачем явился на мероприятие на велосипеде?", я скажу: "Скажите спасибо, что приехал. Пожертвовал спортом ради коллектива". И так далее. Позвонил Джону, чтобы предупредить о своём плане, тот сказал: "Как быть с обедом?". - "Никаких проблем. Пообедаю один и отдам чек". Мы ударили по рукам.
От моего дома до университета провинции Северная Чолла (전북대) в Чончжу (전북 전주), "самом корейском городе Кореи", восемьдесят километров. Чтобы быть в форме, не остался накануне, после покатушки, кутить с товарищами, а поехал домой. Встав около восьми, сварил и съел с полкило итальянской пасты, сдобренной тайским соусом (паста, макароны - лучшая еда для велосипедистов). Распечатал бородинский хлеб и приготовил в дорогу четыре крошечных - на один укус - бутербродика с польской колбасой. Позвонил домой: "Если что, завещание у вас есть" и услышал в ответ надлежащие слова... Стартовал в 9:20.
С утра было прохладно (всего за ночь температура воздуха упала с 26 тепла до 6). Днём теплее не стало. Ехал на шоссейнике.
Проехал двадцать километров и выехал на республиканское шоссе №17. По нему прямиком доеду до Чончжу. Глянул на часы - 10:20! Всему виной светофоры и проклятое советское и канадское воспитание. Будь корейцем, к этому времени прокатил бы тридцать или больше километров. Глотнул кофе, съел бутербродик, забрался на перевал (Грушевый 배티재) и, не останавливаясь, скатился вниз и покатил по живописному ущелью.
Через полтора десятка километров одолел ещё один высокий перевал - Малькольчэ 말골재, "Лошадиную морду".
Рухнул с него вниз - дальше, до самого Чончжу, был, считай, ровняк. Здесь старался, чтобы наверстать упущенное в горах, ехать ровно, не медленнее 35 км в час. Вторую, вынужденную, остановку сделал через пятьдесят километров после первой - в Ванчжу 완주, под самым Чончжу, когда прилетела смска Джона: "Решили идти есть манду 만두, пельмени. Если что, присоединяйтесь". Манду? Глянул на часы - 12:20. Позвонил Джону, сказал, где я, и велел не беспокоиться. Стартовал вновь после короткого технического перерыва. К культурному центру "Самсунг" подкатил в 13:02. Убедившись, что приехал, куда надо, отправился обедать. Обедал в "California Spoon".
Мне приглянулся набор суси и прочей японской еды за 20 тысяч, но, подумав, что институту счёт может не понравиться, да и не съесть мне столько, заказал тонкацу с сыром. Убедился, что Чончжу провинция - девчонка по ошибке притащила две чашки с удоном, японской лапшой, и... оставила обе. Кроме огромной котлеты (одним из гарниров к ней была бельгийская картошка с натуральным соусом), мне принесли огромную порцию салата и две плошки с кимчхи и редькой-дайконом.
Вернувшись в университет, натянул вторые штаны, зарегистрировался (место дали, должно быть, глядя на мой вид, в закутке, на балконе) и поприсутствовал на мероприятии. Присутствуя, вздремнул. Проснулся от того, что услышал во сне, как всхрапнул. Почувствовав неловкость, вышел и прогулялся по университетскому кампусу.
На одном из зданий увидел граффити, на которой был изображён огромный мужик с полуостровом на плечах. Подошёл поближе. Ага, "объединение Родины", 조국통일 (это было написано наверху). Над мужиком красовались четыре иероглифа 斥洋斥倭, в правом нижнем углу значилась расшифровка - для тех, кто не в ладах с иероглификой - 척양척왜 чхогъян чхогвэ, "изгнать европейцев, изгнать японцев". Лозунг приверженцев Восточного учения (тонхак 동학). Он был популярен в конце XIX в. Сейчас так не скажут.
Мужик был похож на Чон Бончжуна (Мёнсука), руководителя восстания Тонхак...
Нагулявшись, вернулся на балкон... Снова прогулялся...
Из Чончжу выехали в половине седьмого. Выезду предшествовали похвалы в мой адрес, ощупывание бёдер.
Когда подъезжали к Дижону, прислали две смски: "Вольны идти ужинать, куда хотите. Только сохраните чеки" и "Завтра на работу к обеду".
Идти, куда хотели, никто не хотел. Мы пошли в мясной ресторан по соседству с институтом. Я заказал горшок похлёбки с рёбрышками. Соседи заказали бадью похлёбки со свининой и "старой", шестилетней, кимчхи (묵은김치). В этом выборе вижу намёк на различие между русской и корейской культурами. Ну, скажите на милость, разве пойдёт русский человек, если ему дали добро идти куда хочет, в забегаловку хлебать щи, есть кашу?
Домой пьяненький пришёл около десяти.
Только вошёл в каморку, позвонили из дома: "Ну, как ты там?".
НЕСКОЛЬКО дней назад Ивочкина сказала: "Администрация свыше просила передать, что, поскольку вы взяли внеочередной отпуск зимой, ваш отпуск летом будет три недели, а не четыре". Я сказал: "Ах, так? Отныне я, хоть вы тресните, не остаюсь работать после шести, не выхожу на работу и не участвую в мероприятиях по выходным. В Канаде за каждый выход на работу в субботу или воскресенье дают два дня отгула, платят вдвойне. Благодаря сверхурочной работе обычные работяги имеют сто тысяч в год, а здесь...". Начальница лишь вздохнула: "Так то Канада".
В четверг в главном здании повесили объявление: "В воскресенье всем на презентацию книги в Чончжу. Начало в два. Автобус отправляется в одиннадцать". Я сообщил Ивочкиной, что не еду, поскольку мероприятие в воскресенье. То же самое сказал Джону. Администратор сказал: "Убедительно прошу поехать. Мероприятие очень важное. ЕС возрадуется, если поедете". Да ну! Он и знать не будет обо мне. Но слова коварного администратора не то, чтобы запали в душу - заронили семя сомнения. Я сварливо спросил: "А обед купите?". А сам подумал: до лета далеко, может, удастся заполучить, вернуть четвёртую неделю отпуска. И, обдумав сложившуюся ситуацию, решил совместить полезное с приятным - прокатиться до Чончжу на велосипеде, показаться на мероприятии и вернуться со всеми на автобусе. Если кто упрекнёт меня в непоследовательности, я скажу, что катался по стране на велике, а в Чончжу заехал просто так. А если кто скажет: "Зачем явился на мероприятие на велосипеде?", я скажу: "Скажите спасибо, что приехал. Пожертвовал спортом ради коллектива". И так далее. Позвонил Джону, чтобы предупредить о своём плане, тот сказал: "Как быть с обедом?". - "Никаких проблем. Пообедаю один и отдам чек". Мы ударили по рукам.
От моего дома до университета провинции Северная Чолла (전북대) в Чончжу (전북 전주), "самом корейском городе Кореи", восемьдесят километров. Чтобы быть в форме, не остался накануне, после покатушки, кутить с товарищами, а поехал домой. Встав около восьми, сварил и съел с полкило итальянской пасты, сдобренной тайским соусом (паста, макароны - лучшая еда для велосипедистов). Распечатал бородинский хлеб и приготовил в дорогу четыре крошечных - на один укус - бутербродика с польской колбасой. Позвонил домой: "Если что, завещание у вас есть" и услышал в ответ надлежащие слова... Стартовал в 9:20.
С утра было прохладно (всего за ночь температура воздуха упала с 26 тепла до 6). Днём теплее не стало. Ехал на шоссейнике.
Проехал двадцать километров и выехал на республиканское шоссе №17. По нему прямиком доеду до Чончжу. Глянул на часы - 10:20! Всему виной светофоры и проклятое советское и канадское воспитание. Будь корейцем, к этому времени прокатил бы тридцать или больше километров. Глотнул кофе, съел бутербродик, забрался на перевал (Грушевый 배티재) и, не останавливаясь, скатился вниз и покатил по живописному ущелью.
Через полтора десятка километров одолел ещё один высокий перевал - Малькольчэ 말골재, "Лошадиную морду".
Рухнул с него вниз - дальше, до самого Чончжу, был, считай, ровняк. Здесь старался, чтобы наверстать упущенное в горах, ехать ровно, не медленнее 35 км в час. Вторую, вынужденную, остановку сделал через пятьдесят километров после первой - в Ванчжу 완주, под самым Чончжу, когда прилетела смска Джона: "Решили идти есть манду 만두, пельмени. Если что, присоединяйтесь". Манду? Глянул на часы - 12:20. Позвонил Джону, сказал, где я, и велел не беспокоиться. Стартовал вновь после короткого технического перерыва. К культурному центру "Самсунг" подкатил в 13:02. Убедившись, что приехал, куда надо, отправился обедать. Обедал в "California Spoon".
Мне приглянулся набор суси и прочей японской еды за 20 тысяч, но, подумав, что институту счёт может не понравиться, да и не съесть мне столько, заказал тонкацу с сыром. Убедился, что Чончжу провинция - девчонка по ошибке притащила две чашки с удоном, японской лапшой, и... оставила обе. Кроме огромной котлеты (одним из гарниров к ней была бельгийская картошка с натуральным соусом), мне принесли огромную порцию салата и две плошки с кимчхи и редькой-дайконом.
Вернувшись в университет, натянул вторые штаны, зарегистрировался (место дали, должно быть, глядя на мой вид, в закутке, на балконе) и поприсутствовал на мероприятии. Присутствуя, вздремнул. Проснулся от того, что услышал во сне, как всхрапнул. Почувствовав неловкость, вышел и прогулялся по университетскому кампусу.
На одном из зданий увидел граффити, на которой был изображён огромный мужик с полуостровом на плечах. Подошёл поближе. Ага, "объединение Родины", 조국통일 (это было написано наверху). Над мужиком красовались четыре иероглифа 斥洋斥倭, в правом нижнем углу значилась расшифровка - для тех, кто не в ладах с иероглификой - 척양척왜 чхогъян чхогвэ, "изгнать европейцев, изгнать японцев". Лозунг приверженцев Восточного учения (тонхак 동학). Он был популярен в конце XIX в. Сейчас так не скажут.
Мужик был похож на Чон Бончжуна (Мёнсука), руководителя восстания Тонхак...
Нагулявшись, вернулся на балкон... Снова прогулялся...
Из Чончжу выехали в половине седьмого. Выезду предшествовали похвалы в мой адрес, ощупывание бёдер.
Когда подъезжали к Дижону, прислали две смски: "Вольны идти ужинать, куда хотите. Только сохраните чеки" и "Завтра на работу к обеду".
Идти, куда хотели, никто не хотел. Мы пошли в мясной ресторан по соседству с институтом. Я заказал горшок похлёбки с рёбрышками. Соседи заказали бадью похлёбки со свининой и "старой", шестилетней, кимчхи (묵은김치). В этом выборе вижу намёк на различие между русской и корейской культурами. Ну, скажите на милость, разве пойдёт русский человек, если ему дали добро идти куда хочет, в забегаловку хлебать щи, есть кашу?
Домой пьяненький пришёл около десяти.
Только вошёл в каморку, позвонили из дома: "Ну, как ты там?".
Комментариев нет:
Отправить комментарий