Хан: За время работы над "Корё сарам" испытывал разные чувства - от полного отчаяния до взлетов душевной радости, но никогда не посещали терзающие муки работы редактора сайта, пока не пришла эта работа, которую, через неимоверные переживания, публикую повторно (первая публикация мною была снята). Публикую эссе в неизмененном виде, несмотря на то, что автором после удаления мне была направлена "исправленная" версия - поступить иначе не могу - ни время, ни обстоятельства не могут остановить мою боль.
Дайнису Юконису
Для нас важно лишь то, чего мы не совершили,
чего мы не могли совершить,
так что от жизни остается только то,
чем она не была.
Эмиль Чоран
ВИД С ПОГРЕБАЛЬНОГО ХОЛМА В ГОРОДЕ ХАМХЫНЕ
Знал ли я, что зов, посланный мне издалека, найдет меня через несколько десятков лет? Таким вопросом я задавался, когда летом прошлого, 2012-го года узнал, что мы с сестрой поедем осенью в Северную Корею, на родину нашего отца. Эта поездка организовывалась моим зятем, бизнесменом Владимиром Кимом, всегда трепетно относившимся к родственным связям, к семье, к истокам и корням, искавшим своих северокорейских родственников, заодно нашедшим и наших. Здесь следует сказать, что отец мой Кан Хо Ын, гражданин Северной Кореи, окончил химический факультет Университета имени Ким Ир Сена в Пхеньяне, затем участвовал в Корейской войне 1950-53 годов, а после был направлен учиться в Ленинградский университет, в аспирантуру, где и встретил мою мать, советскую студентку Искру Цой. Там, в Ленинграде, они поженились, там родилась моя сестра Анна, и после окончания аспирантуры, в 1956-м году, отец с семьей вернулся в Пхеньян, где в 1960-м родился я. А когда мне исполнился год, политические отношения между СССР и КНДР, после знаменитого хрущевского разоблачения культа личности Сталина, настолько осложнились, что многие советские граждане, работавшие в Корее, стали покидать страну. В том числе и моя мать, однажды решившись, взяла нас, детей, как говорится, в охапку, и поехала домой. С тех пор я никогда не видел своего отца, и ничего мы о нем не знали, кроме того, что у него появилась новая семья, и что он умер в довольно раннем возрасте.
Дайнису Юконису
Для нас важно лишь то, чего мы не совершили,
чего мы не могли совершить,
так что от жизни остается только то,
чем она не была.
Эмиль Чоран
ВИД С ПОГРЕБАЛЬНОГО ХОЛМА В ГОРОДЕ ХАМХЫНЕ
Знал ли я, что зов, посланный мне издалека, найдет меня через несколько десятков лет? Таким вопросом я задавался, когда летом прошлого, 2012-го года узнал, что мы с сестрой поедем осенью в Северную Корею, на родину нашего отца. Эта поездка организовывалась моим зятем, бизнесменом Владимиром Кимом, всегда трепетно относившимся к родственным связям, к семье, к истокам и корням, искавшим своих северокорейских родственников, заодно нашедшим и наших. Здесь следует сказать, что отец мой Кан Хо Ын, гражданин Северной Кореи, окончил химический факультет Университета имени Ким Ир Сена в Пхеньяне, затем участвовал в Корейской войне 1950-53 годов, а после был направлен учиться в Ленинградский университет, в аспирантуру, где и встретил мою мать, советскую студентку Искру Цой. Там, в Ленинграде, они поженились, там родилась моя сестра Анна, и после окончания аспирантуры, в 1956-м году, отец с семьей вернулся в Пхеньян, где в 1960-м родился я. А когда мне исполнился год, политические отношения между СССР и КНДР, после знаменитого хрущевского разоблачения культа личности Сталина, настолько осложнились, что многие советские граждане, работавшие в Корее, стали покидать страну. В том числе и моя мать, однажды решившись, взяла нас, детей, как говорится, в охапку, и поехала домой. С тех пор я никогда не видел своего отца, и ничего мы о нем не знали, кроме того, что у него появилась новая семья, и что он умер в довольно раннем возрасте.
Комментариев нет:
Отправить комментарий