Статья В. Евсеева.:
Северокорейская ракетная «угроза»
Пхеньян борется и не сдается
Независимое военное обозрение от 8 февраля 2013 г.
Оригинал:
http://nvo.ng.ru/gpolit/2013-02-08/1_korea.html.
В конце прошлого года произошло знаковое событие в реализации северокорейской космической программы: ракета-носитель «Ынха-3» («Млечный Путь-3») успешно вывела на орбиту искусственный спутник Земли (ИСЗ) «Кванменсон-3» («Яркая звезда-3»). В качестве ракеты-носителя была использована модифицированная трехступенчатая баллистическая ракета «Тэпходон-2».
Предыдущий старт аналогичной ракеты-носителя, состоявшийся 13 апреля прошлого года, оказался неудачным. После этого северокорейские ученые и специалисты космической отрасли внесли изменения в конструкцию спутника и ракеты-носителя.
В Пхеньяне заявили, что запущенный космический аппарат предназначен для поиска полезных ископаемых и слежения за погодой. Из этого можно сделать вывод, что на ИСЗ была установлена аппаратура для дистанционного зондирования Земли в видимом или радиодиапазоне длин волн. По американским данным, указанный аппарат постоянно вращается вокруг собственной оси и не передает каких-либо сигналов, что позволяет усомниться в его работоспособности.
Запуск ракеты-носителя «Ынха-3» привел к новому витку напряженности на Корейском полуострове.
22 января нынешнего года Совет Безопасности ООН единогласно принял резолюцию 2087, в которой потребовал не проводить новых пусков с использованием технологий баллистических ракет и ввел экономические санкции в отношении шести северокорейских организаций и четырех физических лиц.
После этого лидер КНДР Ким Чен Ын подтвердил намерение предпринять «мощные физические контрмеры, чтобы отстоять достоинство нации и суверенитет страны». Что стоит за этим: очередной блеф или суровая реальность? Ответ на этот вопрос имеет принципиальное значение для безопасности всей Северо-Восточной Азии.
ПОВЫШЕННАЯ АКТИВНОСТЬ США И ИХ СОЮЗНИКОВ
В период подготовки и проведения старта северокорейской ракеты-носителя США и их союзники проявили повышенное беспокойство. Они не исключали возможность ее перехвата в случае создания какой-либо угрозы. Но в действительности преследовалась иная цель: сбор технической информации о ракете-носителе «Ынха-3» с целью оценки реального состояния программы по созданию баллистической ракеты «Тэпходон-2». Именно поэтому от побережья Аляски в сторону Корейского побережья перемещалось судно с многофункциональной радиолокационной станцией (РЛС) морского базирования SBX-1. Для этих же целей были использованы следующие технические средства: РЛС передового базирования FBX-T на японском острове Хонсю и самолеты-разведчики RC-135s Cobra Ball на острове Окинава.
Помимо этого в боевую готовность были приведены информационные системы союзников США. Так, Южная Корея задействовала недавно прибывшую из Израиля РЛС Green Pine, которая способна обнаруживать баллистические цели на расстоянии до 500 км, а также закупленные в США самолеты дальнего радиолокационного обнаружения Peace Eye. Была также сформирована специальная группа из пяти боевых кораблем с целью поиска и поднятия с морского дна фрагментов северокорейской ракеты-носителя.
Наибольшую тревогу проявили японцы, которые решили подстраховаться от неудачного старта ракеты-носителя. Для этого на одном из островов на юге страны была развернута батарея зенитного ракетного комплекса Patriot РАС-3. Со своей стороны, Объединенное командование сил США на Корейском полуострове и южнокорейских вооруженных сил повысило для войск уровень боеготовности.
Вскоре после старта ракеты-носителя «Ынха-3» представители военно-морских сил Республики Корея подняли со дна Желтого моря бак окислителя и фрагменты первой ступени этой ракеты. Подъем был осуществлен с глубины 88 м водолазами с помощью специального глубоководного спасательного аппарата Deep Submergence Rescue Vehicle. Все это позволило уточнить достигнутый в Северной Корее технический уровень в сфере ракетостроения.
АНАЛИЗ ПОЛУЧЕННЫХ ДАННЫХ
Для анализа собранных данных была сформирована группа из американских и южнокорейских экспертов. Ее основная задача состояла в том, чтобы убедить международное сообщество в применении Пхеньяном технологий баллистических ракет при разработке ракеты-носителя «Ынха-3». Большой сложности это не представляло ввиду двойного назначения любых космических технологий.
Совместная группа экспертов пришла к следующим выводам. Во-первых, в качестве окислителя ракетных двигателей первой ступени северокорейской ракеты-носителя использовалось вещество на основе азота, которое служит компонентом долгохранимого ракетного топлива. По мнению экспертов, для ракеты-носителя более предпочтительно в качестве окислителя использовать жидкий кислород. Во-вторых, первая ступень представляла собой кластер из четырех ракетных двигателей типа «Нодон-Б», более совершенных, чем используются в одноступенчатых жидкостных ракетах типа «Нодон-1». В-третьих, моделирование полета ракеты показало ее техническую возможность доставки боеголовки весом 500–600 кг на расстояние 10–12 тыс. км, то есть на межконтинентальную дальность стрельбы. В-четвертых, были выявлены плохое качество сварки и использование импортных компонентов для производства корпуса ракеты. В то же время последнее не являлось нарушением режима контроля за ракетными технологиями.
Отмечая важность проделанной работы, можно заметить, что в феврале 2010 года Иран представил международному сообществу свою ракету-носитель «Симорг» (Simorgh), позволяющую выводить на низкую околоземную орбиту ИСЗ весом до 100 кг. В качестве ее первой ступени используется связка из четырех ракетных двигателей типа «Нодон», а роль второй ступени играет ракета «Гадр-1». Ракеты-носители «Симорг» и «Ынха-3» имеют высокую степень подобия. Их отличие состоит только в количестве ступеней (иранская ракета имеет две ступени).
По данным Международного института стратегических исследований в Лондоне, третья степень ракеты-носителя «Ынха-3» аналогична второй степени иранской ракеты аналогичного типа «Сафир-2» («Посланник-2»), которая в начале февраля 2009 года вывела на низкую околоземную орбиту первый национальный ИСЗ «Омид» («Надежда»). В качестве второй степени иранской ракеты-носителя «Сафир-2» используется ракета Scud-С (иранское название – «Шехаб-2», северокорейское – «Хвасон-6», их дальность полета не превышает 800 км). Очевидно, что при использовании такой маломощной в энергетическом отношении ракеты, как третьей ступени ракеты-носителя «Ынха-3», трудно ожидать существенного увеличения массы выводимого полезного груза. Аналогично справедливо и для определения максимальной дальности полета трехступенчатой баллистической ракеты, созданной на базе ракеты-носителя «Ынха-3».
На Западе полагают, что дальность полета иранской ракеты-носителя «Симорг» при ее использовании в качестве баллистической ракеты составит до 5 тыс. км при боеголовке весом 750 кг. При уменьшении веса боеголовки до 500 кг дальность полеты ракеты увеличится до 5,4 тыс. км. До сих пор ни одного успешного старта ракеты-носителя «Симорг» зафиксировано не было.
С учетом модернизации ракетных двигателей первой ступени и наличия третьей ступени, по-видимому, можно говорить о возможной дальности полета северокорейской ракеты, созданной на базе ракеты-носителя «Ынха-3», до 6–7 тыс. км с 500-килограммовой боеголовкой. Однако эти оценки требуют экспериментального подтверждения.
Техническим препятствием для создания северокорейскими специалистами трехступенчатой баллистической ракеты промежуточной дальности станет проблема обеспечения тепловой защиты установленного боезаряда. В отличие от ракет средней дальности высота подъема головных частей которых не превышает 300 км, головные части ракет даже промежуточной дальности поднимаются на высоты выше 1 тыс. км над поверхностью Земли. В этом случае скорость их входа в верхнюю границу атмосферы на нисходящем участке траектории составит несколько километров в секунду. При отсутствии теплозащитного покрытия (ТЗП) это приведет к разрушению корпуса боезаряда уже в верхних слоях атмосферы. К настоящему времени отсутствуют какие-либо факты, подтверждающие овладение северокорейскими специалистами технологии производства ТЗП.
Кроме того, важной характеристикой ракетного комплекса является его боеготовность. В случае длительной подготовки ракеты к старту существует высокая вероятность ее поражения противником, поэтому приходится сознательно идти на сокращение максимальной дальности стрельбы с целью повышения уровня боеготовности ракетного комплекса.
РАЗРАБОТКА В КНДР РАКЕТ СРЕДНЕЙ ДАЛЬНОСТИ
Одноступенчатая жидкостная ракета средней дальности «Нодон-1» была создана при финансовой поддержке со стороны Ирана и Ливии. Она имеет длину 15,6 м, диаметр 1,3 м и стартовый вес 12,4 тонны, а также отделяемую головную часть и инерциальную систему управления. Максимальная дальность стрельбы «Нодон-1» составляет 1,1–1,3 тыс. км при головной части весом 700–1000 кг (в этом случае вес боеголовки составляет 600–800 кг). Круговое вероятное отклонение ракеты от точки прицеливания (КВО) достигает 2,5 км.
В США полагают, что реализация этой ракетной программы началась в 1988 году при участии российских, украинских и китайских специалистов. Как считается на Западе, особо значимую помощь северокорейцам оказали представители Конструкторского бюро имени В.П.Макеева (ныне это Государственный ракетный центр имени академика В.П.Макеева), которые в Советском Союзе являлись основными специалистами в сфере создания баллистических ракет подводных лодок. По мнению западных специалистов, все это позволило даже при отсутствии успешно проведенного летного испытания приступить к ограниченному производству баллистических ракет «Нодон-1» уже в 1991 году. В следующие два года были проведены переговоры об экспорте ракет указанного типа в Пакистан и Иран. Как следствие, на летно-конструкторское испытание ракеты «Нодон-1», которое состоялось в мае 1993 года, были приглашены иранские специалисты. Эти испытания оказались успешными, но по географическим причинам дальность стрельбы ракеты пришлось ограничить расстоянием 500 км. При большей дальности полета могла возникнуть угроза попадания ракеты на территорию России или Японии. Помимо этого существовала угроза перехвата телеметрической информации американцами и их союзниками с помощью морских средств наблюдения.
В настоящее время сухопутные войска КНДР имеют в своем составе три отдельных ракетных дивизиона, вооруженных ракетами «Нодон-1». Указанные ракеты транспортируются на мобильной пусковой установке и имеют осколочно-фугасную или кассетную головную часть. Потенциально они могут выступать в качестве носителей ядерного оружия.
Следует заметить, что на военном параде в Пхеньяне 11 октября 2010 года были показаны два новых типа одноступенчатых ракет мобильного базирования. Одна из них напоминала иранскую ракету «Гадр-1», а вторая – советскую ракету морского базирования Р-27 (SS-N-6). На Западе им были даны названия «Нодон-2010» и «Мусудан» (Musudan).
В отношении ракеты «Нодон-2010» стали полагать, что северокорейские специалисты принимали активное участие в разработке иранской ракеты «Гадр-1». Следовательно, ракеты этого типа были либо поставлены из Ирана в качестве компенсации за оказанную техническую помощь, либо КНДР были переданы технологии производства этой ракеты. При этом можно было воспользоваться результатами летных испытаний ракеты «Гадр-1», проведенных на иранской территории.
При кажущейся очевидности эти предположения достаточно спорны. Во-первых, последнее время Иран и Северная Корея находятся под усиленным вниманием со стороны разведывательных структур многих государств. В частности, все действия в этом направлении Тегерана тщательно отслеживаются со стороны Вашингтона и Тель-Авива. В этих условиях было трудно организовать экспорт в КНДР даже небольшой партии баллистических ракет. Во-вторых, поставленные ракеты нужно технически обслуживать, что требует в случае экспорта ракет постоянного поступления запасных частей и соответствующего оборудования. В-третьих, крайне ограниченные ресурсы Северной Кореи делают проблематичным освоение производства нового типа ракет в течение трех-четырех лет (впервые ракета «Гадр-1» была показана в Иране на военном параде в сентябре 2007 года). В-четвертых, несмотря на тесное сотрудничество Пхеньяна и Тегерана в области ракетостроения, убедительных фактов передачи таких технологий в КНДР выявлено не было. Аналогичное имеет место и в ядерной сфере.
В отношении баллистической ракеты «Мусудан» можно заметить следующее.
1. Советская жидкостная ракета Р-27 имела ряд модификаций, последняя из которых была принята на вооружение в 1974 году. Все ракеты указанного типа с дальностью стрельбы до 3 тыс. км были сняты с вооружения до 1990 года. Возобновление производства ракет типа Р-27 в два последних десятилетия на северокорейской территории было технически невозможно по причине полного перепрофилирования соответствующих российских предприятий и увольнения подавляющей части работников в 1960–1970 годах. Теоретически могли передать только техническую документацию и некоторую часть комплектующих, что скорее всего оказалось бы недостаточным для освоения давно устаревших ракетных технологий.
2. Баллистические ракеты морского базирования чрезвычайно сложны в производстве. Поэтому Россия, имеющая огромный опыт в ракетостроении, в течение длительного времени разрабатывала ракетный комплекс «Булава-30». Но зачем это делать КНДР, не имеющей соответствующих морских носителей? Гораздо проще создать сразу наземный ракетный комплекс. В этом случае не возникнет проблемы потери вертикальной устойчивости при старте (в отличие от подводной лодки пусковая установка баллистической ракеты жестко фиксируется на земной поверхности) или преодоления водной среды, где запуск маршевого двигателя первой ступени невозможен.
3. Никто не может исключить того, что северокорейские специалисты скопировали некоторые компоненты советских ракет. Но из этого не следует, что им удалось сделать наземный вариант ракеты Р-27. В противном случае северокорейские ракеты не имели бы столь больших отклонений от точки прицеливания.
4. Показанная на параде ракета «Мусудан» имела не соответствующей ее размеру (слишком большой) подвижный носитель. Более того, она была на 2 м длиннее своего прототипа. В этом случае можно говорить не просто о копировании, а о модернизации ракеты Р-27. Но как можно было такую ракету принять на вооружение, не проведя хотя бы одного ее летного испытания?
5. Согласно представленной на сайте WikiLeaks информации, КНДР поставила Ирану 19 баллистических ракет BM-25 («Мусудан»). Однако это никем, в первую очередь США и Израилем, подтверждено не было. Ни разу ракета этого типа не использовалась Ираном в ходе многочисленных военных учений.
Возможно, что в ходе военного парада в Пхеньяне в октябре 2010 года были показаны муляжи баллистических ракет. Предполагать, что они уже приняты на вооружение, крайне опрометчиво. Во всяком случае, до летных испытаний ракет указанных типов.
Многоступенчатые северокорейские ракеты
По американским данным, с начала 1990-х годов Пхеньян работает над созданием двухступенчатых жидкостных ракет типа «Тэпходон». Это было подтверждено в феврале 1994 года данными космического наблюдения. Тогда было сделано предположение, что ракета «Тэпходон-1» в качестве первой ступени использует «Нодон-1», а в качестве второй – «Хвасон-5» или «Хвасон-6». В отношении более совершенной ракеты «Тэпходон-2» стали полагать, что ее первая ступень представляет собой китайскую ракету DF-3 или связку из четырех двигателей типа «Нодон», а вторая ступень – «Нодон-1». Предполагалось, что в создании ракеты «Тэпходон-2» принимали участие китайские специалисты.
Первое летное испытание трехступенчатого варианта ракеты «Тэпходон-1», замаскированное под старт ракеты-носителя, состоялось в августе 1998 года. Тогда она имела длину 24–25 м и стартовый вес около 22 тонн. Ее первая и вторая ступени отработали нормально, третья ступень отделилась, но вскоре вместе со спутником упала в Тихий океан. При этом дальность полета ракеты составила 1,6 тыс. км. Анализ полученных данных подтвердил, что в качестве первой ступени использовался «Нодон-1». Однако на второй ступени – двигатель советской зенитной ракеты SA-5, применявшейся в морально устаревшем зенитном ракетном комплексе С-200. Третья ступень была представлена также морально устаревшим советским ракетным комплексом «Точка» (северокорейский вариант – KN-02).
По-видимому, вскоре программа «Тэпходон-1» была закрыта. Она носила больше демонстративный (показной) характер, так как вторая ступень ракеты мало подходила для доставки ядерного оружия, КВО составляло несколько километров, а максимальная дальность полета указанной ракеты – 2 тыс. км.
Параллельно осуществлялась программа «Тэпходон-2». Первое летное испытание ракеты этого типа было проведено в июле 2006 года. Оно оказалось неудачным (полет длился 42 секунды, ракета преодолела всего лишь 10 км). Имеется крайне ограниченная информация о технических характеристиках этой ракеты, даже ее стартовый вес оценивают в диапазоне от 60 до 85 тонн (по российским данным – 65 тонн). Ее первая ступень действительно представляла собой связку из четырех двигателей типа «Нодон». Однако какой-либо информации о второй ступени ракеты получить не удалось.
В дальнейшем всю информацию по баллистической ракете «Тэпходон-2» удавалось получать только по результатам пусков ракет-носителей, созданных на ее базе. Так, в апреле 2009 года состоялся старт северокорейской ракеты-носителя «Ынха-2» («Млечный Путь-2»), в качестве которой была использована модифицированная трехступенчатая ракета «Тэпходон-2». Она пролетела свыше 3,2 тыс. км. Причем ее первая и вторая ступени отработали успешно, а третья вместе со спутником (если он в реальности был) упала в Тихом океане.
В ходе этого старта международному сообществу была представлена обширная видеоинформация, что позволило выявить тактико-технические характеристики ракеты. Она имела длину 30 м и стартовый вес 80 тонн. Вновь первая ступень ракеты представляла собой связку из четырех двигателей типа «Нодон». Вторая ее ступень оказалась похожей на ранее описанную советскую ракету Р-27, третья – на «Хвасон-5» («Хвасон-6»).
Анализ этого пуска убедил западных специалистов в существовании одноступенчатой ракеты «Мусудан». Однако внешняя похожесть еще не говорит о воссоздании ракеты указанного типа, особенно учитывая вышеизложенное.
Таким образом, северокорейская ракетная программа по созданию двух- и трехступенчатых баллистических ракет типа «Тэпходон-2» перестала быть мифом. Действительно существует потенциальная возможность разработки в КНДР уже в среднесрочной перспективе баллистической ракеты промежуточной дальности. Однако ракетную угрозу не следует преувеличивать. При отсутствии достаточного финансирования и отсталости материально-технической базы такие работы завершить достаточно сложно. Помимо этого резолюция 2087 Совета Безопасности ООН не только ввела в отношении КНДР экономические санкции, но и требует восстановления моратория на запуски баллистических ракет. Это не позволит Пхеньяну проводить летно-конструкторские испытания разрабатываемых ракет, маскируя их под запуски ракет-носителей.
Об авторе: Владимир Валерьевич Евсеев - директор Центра общественно-политических исследований.
