Фрагмент статьи Г.Амановой
В начале XX века Япония наращивала свою военную мощь и разрабатывала планы военной экспансии сопредельных государств. Одним из первых объектов, подвергшихся японской агрессии, была Корея. В 1910 году Корея утратила свою независимость и стала её вассальным генерал-губернаторством Чосон. Военная экспансия повлекла за собой жесточайший идеологический террор. Идеологическая политика колониального режима была направлена на возвышение всего японского и подавление национального самосознания корейцев путём принижения их культурных достижений, искажения исторического прошлого, игнорирования их традиций и обычаев.
Сознательно и методично уничтожая древнейшие образцы материальной и духовной культуры, японские оккупанты пытались стереть историческую память корейского народа. Колониальный режим насильно внедрял японский язык в стране, запрещая корейцам говорить на своём родном языке не только в официальных учреждениях, но и в частной жизни, в быту. Культурное, духовное достояние корейского народа оказалось под угрозой полного уничтожения. Колониальная политика японцев вызывала волну возмущения, гнева и сопротивления в всех слоях общества. В эти годы патриотически настроенным литераторам, деятелям культуры Кореи с новой силой овладело всеобъемлющее чувство родины, кровной связи с землёй отцов, личной причастности ко всему, что происходит в стране. Они начали активную деятельность по защите и сохранению своего национального наследия.
Известные поэты Чо Чжи Хун, Пак Мог Воль, Пак Ту Чжин, организовавшие в середине 1940-х гг. новую патриотическую группу под названием «Голубой Олень» («Чхоннок»), посвятили своё творчество воспеванию красот родной природы, памятников и предметов национальной культуры, знаменитых монастырей, храмов, пагод. В своей пейзажной лирике они воспевают красоту многовековых памятников, исторических мест, зелень холмов и голубизну озёр, выражая свою ностальгию по утраченной свободе и мирной жизни. Эта поэзия стала демонстрацией их гражданского мужества, стойкости противостояния не только цензуре, но и самой идее превосходства японской культуры. Такая позиция придавала поэзии «Голубого оленя» ярко выраженную антияпонскую направленность.
В творчестве поэтов «Голубого Оленя» получили своё дальнейшее развитие традиции корейской пейзажной лирики, её поэтики. Обращение к истокам и мотивам классической поэзии стало свидетельством их трепетного отношения к историко-культурной, в том числе литературной памяти корейского народа. Их стойкая приверженность национальной поэтической традиции стала своеобразной формой духовного протеста, той силой, которая сопротивлялась насаждаемой японцами иноземной культуре, языку, образу жизни. Поэты в своих произведениях как бы очерчивали географические контуры страны, повторяя названия городов и деревень, гор и рек, чтобы соотечественники ни на минуту не забывали, во имя чего стоит жить и бороться. Эти стихи не были простым пейзажем, они несли в себе дух неспокойного времени, чувства и мысли современника, размышляющего о родине, о жизни, о любви.
На первое место ставился культ природы, красота родного края выступает мерилом высших ценностей. Она становится материальной субстанцией прекрасного, возвышенного, воплощением гармонии. Воспевая красоту родного края, поэты «Голубого Оленя» приближали человека к её естественной чистоте и простоте, обостряли его чувство неудовлетворённости существующим миропорядком, указывали единственно верный путь совершенствования современного общества, укрепления нравственных законов в человеческом обществе.
Образ «Голубого Оленя» символизировал чистоту и естественность, то есть те качества, которые человек постепенно утрачивал в быстроразвивающемся современном мире. По мнению сторонников этой поэтической группы, природа олицетворяла храм, где человек мог найти уединение и покой, убежав от действительности с её тяготами, борьбой и житейской прозой.
Эти идеи звучали и в так называемой поэзии канхо мунхак (рек и озёр), возникшей в XV – XVI вв. Основной мотив поэзии канхо – уход человека в природу. Поэты этой школы были глубоко разочарованы миром. Бесполезные междоусобные конфликты различных дворянских кланов, борьба за власть, обострение социальных проблем заставляли их покинуть общество и удалиться в природу. Поэты канхо отвергали власть, знатность, чины, богатство и призывали своих современников к сближению с природой, к простой мирной жизни. В поэзии канхо можно выделить и патриотическую тему.
Именно эти черты канхо и заимствовали поэты «голубого Оленя». Их творчество имеет ярко выраженную философскую, патриотическую и гражданскую направленность.
Мимолётность ускользающего мгновения в поэзии Чо Чжи Хуна
Одним из самых ярких представителей 2голубого Оленя» был замечательный поэт Чо Чжи Хун (настоящее имя Чо Донг Хак). Он родился в Енане, в провинции Кёнсан-пукто в 1920 году в семье, в которой были сильны традиции классического образования, где почитали учёных и науки. Он изучал классический китайский язык у своего деда. Чо Чжи Хун закончил колледж Хэхва (ныне университет Донгук) и стал преподавать в академии известного буддийского монастыря Вольчжунса.
На формирование мировоззрения поэта большое влияние оказал его многолетний опыт изучения, а затем и преподавания в академии буддийской философии. Его дебют в поэзии состоялся в 1939 г., когда стихотворения «Платье старого покроя» и «Феникс» были опубликованы в известном литературном журнале того времени «Сочинения». В 1942г. он вступил в лексикографическое общество, члены которого трудились над созданием словаря корейского языка. После освобождения страны в 1945г. он посвятил себя изучению и возрождению корейского языка. Чо Чжи Хун преподавал корейский язык, литературу, историю культуры в различных колледжах. В 1948г. он стал профессором университета Корё, где преподавал в течении двух десятилетий вплоть до своей смерти. Он был известным общественным деятелем – редактором «истории культуры Кореи», создателем института по изучению корейской культуры при университете Корё, президентом ассоциации корейских поэтов. В 1946г. в свет вышли сборники его стихов: «дождь в горах» и «Стихи Голубого Оленя». Чо Чжи Хун был награждён Премией ассоциации свободных писателей в 1956г.
Произведения Чо Чжи Хуна несут на себе печать традиций, национальных обычаев, преданий, легенд, как, например, стихотворение «Феникс», где даны картина упадка некогда знаменитого старинного дворца. Произведения «Рукава, с прилипшими лепестками», «Листья травы», «Листопад», «Странник», «Знаток ритма» и «Когда я играю на флейте» составляют пейзажный цикл его стихов. Они созданы в 1942 – 1944гг. В этих произведениях проявляется влияние корейской классической поэзии и его буддийское восприятие природы. Созвучность творчества художника с традициями отечественной поэзии проявилась в меланхоличности настроения лирического героя, в мотивах сожаления, в так называемых «беспричинных стонах» по красоте природы, печали из-за быстротечности жизни. Главным выразителем этих настроений в классической поэзии был одинокий странник, отшельник, монах – человек, удалившийся на лоно природы для очищения от мирской суеты и предающийся размышлениям о жизни и смерти.
Образ отшельника, странствующего по свету, ассоциировался с освобождённым сознанием, взлётом духовности самой личности, протестующей против светского образа жизни, официальной условности, церемонности, этикета, морали общества. В этих стихотворениях художник не просто рисует картины прекрасной природы; его философские размышления затрагивают вопросы бытия и человека. Эти мотивы звучат в стихотворении «Знаток ритма»:
Высокий перевал покрыт сосной и кедром;
Крутая дорога и сумерки;
Прохладный ветерок развивает бороду
Печального странника, одиноко идущего по дороге.
(Перевод Г. Амановой)
Предметная и образная насыщенность стихотворения говорит о том, что Чо Чжи Хун использует здесь традиционные приёмы, берущие начало из китайской пейзажной живописи, где многовековой канон выработал свои законы поэтического изображения природы. Так, например, в китайской пейзажной живописи есть приём, называемый дяньцзин (внесение чего-то в пейзаж). Если поэт рисует горы, то в горный пейзаж вводится фигура человека, если рисуются сосны, в пейзаж вводится изображение камня, скалы. Считается, что это придаёт полноту и законченность. Великий китайский поэт Танской эпохи Ли Бо (701 – 762) применял этот приём в своей пейзажной лирике, органично соединяя природу с человеком:
Плывут облака
Отдыхать после знойного дня,
Стремительных птиц
Улетела последняя стая.
Гляжу я на горы,
И горы глядят на меня,
И долго глядим мы
Друг на друга, не надоедая.
(Ли Бо «Одиноко сижу в горах Цзинтиншань»
Перевод А.И.Гитовича)
Стихотворения «танец монахини», «Платье старинного покроя» отражают представления поэта о канонах красоты и гармонии, которые исторически сложились и закрепились в сознании корейцев благодаря традициям классической литературы и многовековому опыту национальной культуры. Органичное сплетение философичности и чувственности дают удивительную картину гармонии природы и человека. Его героиня в стихотворении «танец монахини» растворена в природе, а природа в обратной связи проявляет себя в человеке. Поэт передаёт внутреннюю умиротворённость и гармоничность бытия монахини в этом мире:
Бабочкой белой свисает
Капюшон из белого шёлка,
Обритую гладко головку
Прячет прозрачная ткань.
Как грустно, что цвет её щёк
Полон дыхания жизни.
Безмолвно в ночи тает свеча,
Луна покидает каждый листочек павлонии.
Вот словно сейчас отвернётся
В беленьких, стройных носках.
Чуть ногу заносит она,
И длинный её рукав
Взлетает к широкому небу.
И медленно подняв глаза,
Взгляд своих чёрных очей
Вдаль устремляет она
К одной из далёких звёзд.
На нежных её щеках,
Словно цветков персика,
Вкраплены капельки слёз,
Мерцают они как звёзды,
Выдавая её печаль
По всему, что в миру осталось,
Хоть столько страданий в нём.
Но вот свои гибкие руки,
То вокруг тела свивая,
То плавно их отводя,
В порыве, идущем от самого сердца,
Ладони в глубоком поклоне
Вместе сложила она.
В ночь эту даже кузнечик
Не умолкал ни на миг,
Капюшон из тончайшего шёлка
Бабочкой белой свисает.
В сових стихах Чо Чжи Хун передаёт очарование каждого мгновения, он видит внутреннюю, причинно-следственную связь происходящего в природе, свой определённый порядок, объясняющий самые тончайшие колебания, самые незаметные перемены в ней, как, например, в стихотворениях «Старый храм 1» и «Старый храм 2». В них художник смог изобразить динамику внешнего мира – прикосновение к падающему лепестку пиона огромной Вселенной, умиротворяющие импульсы которой пленили молодого монаха, и он, на миг покинув своё тело, путешествует в её ритмах, в её волнах. Чувства отрешённости и безмятежности, веющие от стиха, очаровывают читателей своей красотой:
Побеждённый дремотой,
После боя деревянного колокола
Пригожий монах
Заснул.
Будда улыбается
Безмолвно.
Дорога тянется на десять тысяч ли к западной крепости
Под лучами ослепительного вечернего заката.
Лепестки пиона опадают.
(«Старый храм 1»)
Мимолётность ускользающего мгновения, чувство покоя, состояние внутренней гармонии лирического героя на фоне природы, пребывающей в вечном движении, обновлении, возмущении, становятся особенностями поэтического стиля Чо Чжи Хуна. Именно органическая взаимосвязь природы и человека, по мнению поэта, составляет суть красоты бытия.
Комментариев нет:
Отправить комментарий