Памяти Владимира Федоровича Ли

Владимир Фёдорович Ли и Жанна Григорьевна Сон

Вот уже больше года прошло, как не стало Владимира Федоровича Ли, заслуженногодеятеля науки РФ, профессора Дипакадемии МИД России, доктора исторических наук. Огромную утрату ощущают не только в ученом мире, но и российские корейцы вместе с корейскими общественными организациями скорбят об уходе В.Ф. Ли.

Заранее хочу принести свои извинения уважаемым коллегам, друзьям и соратникам В.Ф. Ли, за то, что осмелилась написать о человеке, с которым не делила хлеб-соль в молодости, не съела пуда соли совместно в трудовой деятельности.

Просто иногда появляется желание рассказать о своем соотечественнике, которого знала мало, но хотела бы знать больше. Те короткие встречи на конференциях, беседы в его кабинете Директора АТР в Дипакадемии МИД России, оставили неизгладимые впечатления. Неординарность его личности, широта взгляда ученого с Большой буквы, осознание огромной утраты побудили меня написать о нем, хотя бы то, что осталось в моей памяти. Не могу не сказать, что его научные труды заставили меня думать и принимать решения по-другому, осознание того, что он мой соотечественник, придавало мне силы в становлении меня как ученого.

1999 год – начало моей трудовой деятельности в корейском культурном центре «Первое Марта». В этом же году к руководителю культурного центра «Первое Марта» обратилась историк-исследователь Ку Светлана Николаевна с просьбой начать издание книги-мартиролога «Корейцы – жертвы политических репрессий в СССР. 1934 – 1938».

Первая встреча с профессором В.Ф. Ли произошла в 1999 году в нашем офисе корейского культурного центра «Первое Марта». Владимир Федорович пришел лично поддержать и проявил свою готовность принять участие в публикации этой книги.

В 1999 году не все историки-корееведы, общественные деятели были готовы обсуждать эту трагическую тему, а тем более участвовать в публикации книги-мартиролога о расстрелянных и замученных в ГУЛАГе корейцах. Эта тема для многих оставалась закрытой. Одни говорили, еще не время, другие считали, что не стоит ворошить прошлое, а третьи утверждали, что политическим репрессиям подвергся весь советский народ и вытаскивать из всей массы жертв политических репрессий – корейцев – значит выделиться, что якобы не характерно для «скромного корейского народа». Несмотря на то, что подобные книги-мартирологи были уже опубликованы поляками, немцами, евреями и др.

Владимир Федорович Ли был единственным профессором, который поддержал Светлану Ку и пастора Ли Хен Кына в осуществлении этого проекта. Будучи автором-составителем двухтомного сборника документов «Белая книга о депортации корейского населения России в 30 – 40-х годах» (1992, 1997), одним из участников, содействовавших выходу Постановления Верховного Совета РСФСР «О реабилитации российских корейцев» от 1 апреля 1993 года, Владимир Федорович, прекрасно понимал, насколько важна публикация списков жертв политических репрессий корейской национальности для истории российских корейцев, а также для истории многонациональной России.

Профессором В.Ф. Ли были написаны предисловие к первой книге, послесловие к третьей и предисловие «Этого забыть нельзя…» к девятому тому «Корейцы – жертвы политических репрессий в СССР». Содержание его трудов сводится к тому, что историю надо знать, и прогресс в жизни любого общества возможен, только в том случае, если мы будем помнить обо всем, что происходило в нашем государстве.

В.Ф. Ли пишет: «Обращаясь к памяти миллионов жертв политических репрессий в СССР, нельзя забывать о том, что жертвами тоталитарного красного насилия и террора стали народы многих других стран. Согласно данным международных правозащитных организаций в годы массовых репрессий ХХ века погибло в Китае 65 млн. человек, Вьетнаме – 1 млн., Камбодже – 2 млн., Северной Корее – 2 млн., Восточной Европе – 1 млн. человек. Память о прошлом должна всегда жить в нашем сознании, прежде всего для того, чтобы величайшие народные трагедии прошлого никогда не повторились в будущем».

Первый том вышел в 2000 году, надо отметить, что эти слова были нелицеприятны для многих членов, как научного сообщества, так и для общественности. В 2003 году в своем Послесловии к третьему тому «Корейцы – жертвы политических репрессий в СССР. 1934 – 1938» Владимир Федорович вновь обращает наше внимание к вопросу восприятия в обществе развития десталинизации: «В наши дни, когда постсоветская Россия стремится подвести последнюю черту под сталинским тоталитарным прошлым, нередко можно услышать: «Зачем ворошить прошлое?». Это беспочвенные и наивные рассуждения. Трагедия сталинских репрессий прошлого никогда не повторится в будущем лишь при том условии, если мы никогда не будем забывать ее страшных уроков. Вряд ли кто-либо из здравомыслящих людей будет отрицать, что в наши дни опасные потенциальные угрозы противоправных репрессий несет в себе террористическая идеология и практика бритоголовых молодчиков, для которых любой цветной или иноверец – это враг, подлежащий истреблению. … мое глубокое убеждение в том, пишет профессор В.Ф. Ли, что книга памяти «Корейцы – жертвы политических репрессий в СССР» обращена своим острием и содержанием не только в прошлое, но и в завтрашний день нашего многоэтничного российского общества и государства».

Нельзя не сказать и об общественной работе проф. В.Ф. Ли, стоявшего у истоков организации первых корейских общественных организаций, горячо переживавшего за дальнейшее их развитие. Во время проведения последнего, печально завершившегося V съезда ФНКА, Владимир Федорович, будучи уже тяжело больным, живо интересовался ходом подготовки съезда, об участниках и претендентах на пост Председателя ФНКА, им было организовано приветственное письмо от Федерального собрания РФ, Председателя Комиссии Совета Федерации по культуре А. Дзасохова. На всех общественных мероприятиях В.Ф. Ли отмечал, как важно стремиться поднимать качество работы общественных организаций, не забывать основных целей и задач, прописанных в их Уставах, а это, прежде всего, поднятие культуры, изучение забытого родного языка, истории и т.д. Утрата родного языка у российских корейцев, утрата национального сознания, полная ассимиляция в русскую культуру печалили проф. В.Ф. Ли.

О моем решении пойти в аспирантуру ИРИ РАН Владимир Федорович узнал одним из первых. Он был искренне рад и все эти годы: сдачи кандидатских экзаменов, работы в архивах, библиотеках непременно звонил и спрашивал о том, как продвигается моя работа, какие трудности и нуждаюсь ли я в какой-либо консультации. Тяжелая болезнь, сковавшая его тело, не позволила профессору В.Ф. Ли стать моим оппонентом на защите кандидатской диссертации, но он изъявил желание написать отзыв к автореферату. Возможно этот отзыв один из последних его научных работ. Его желание принять участие тронули меня до глубины души, ведь мы не являемся ни родственниками, ни близкими знакомыми, а просто соотечественники, живущие в одном городе.

И сегодня можно только представить, чего это ему стоило! Безусловно, им двигало страстное желание быть нужным обществу, оптимизм и любовь к жизни придавали ему силы бороться со своей болезнью. Чувство огромного уважения, благодарности и гордости за то, что я жила в одно время, могла слышать и задавать вопросы останутся в моей памяти о Владимире Федоровиче, профессоре, человеке с Большой буквы.

                                                                          

                                                                                     Жанна Сон, к.и.н.

Министерство иностранных дел Российской Федерации

Институт актуальных международных проблем

Центр восточных исследований

О Т З Ы В

на автореферат диссертации Сон Жанны Григорьевны «Корейцы Дальнего Востока в системе межэтнических отношений Союза ССР. 1920 – 1930-е годы», представленный на соискание ученой степени кандидата исторических наук  по специальности 07.00.02 – Отечественная история.

Кандидатская диссертация Сон Жанны Григорьевны, судя по обстоятельному автореферату, статьям, очеркам, научным обзорам, опубликованным в научных монографиях, тематических сборниках и других изданиях, представляет вполне самостоятельное, завершенное и целостное исследование молодого ученого. Соискатель глубоко и основательно усвоил богатое наследие отечественной историографии, передовые гуманистические методы исследования, все шире пробивающие свой путь при разработке наиболее сложных и противоречивых явлений отечественной истории. При этом автору удается избежать крайностей, излишней эмоциональности, представить исторический анализ в максимально взвешенном и объективном ракурсе. (По всей вероятности, здесь нашла свое закономерное отражение качественно новая трактовка исторического факта, преобладающая в большинстве новейших исторических трудов, создаваемых в Институте российской истории РАН).

Хотя по теме диссертации выявлено большое число архивной документации, в т.ч. документов высшего партийно-государственного руководства СССР под грифом «Совершенно секретно», молодой ученый провела необычайно объемную и масштабную работу по поиску и внедрению в научный оборот большого числа ведомственных документов «второго» и «третьего» эшелонов власти. Диссертация Ж.Г. Сон вновь убеждает нас в том, что без такого универсального отбора и изучения первоисточников маловероятно создание подлинно научного исторического исследования Более того, процесс поиска новой или малоизвестной исторической документации по существу бесконечен. У такого процесса не было и не может быть своего конца.

Весьма успешно, мы бы сказали, органически Ж.Г. Сон соединяет свое оригинальное исследование с хронологией отечественной и мировой истории в 20 – 30-е годы ХХ века. Кратковременная эйфория этнической свободы, порожденная при свершении царизма в России и гражданской войны против «белой гвардии» стремительно переходит к «красному террору», закрытию или ликвидации многочисленных национальных (нерусских) общественных организаций местного, городского, областного и краевого уровня. Причем с самого начала репрессивной национальной политики сталинизма корейцы не были изолированной сферой. Добровольно-принудительная натурализация сопровождалась вымыванием из текста Конституции СССР (1936), Конституции РСФСР (1937) понятия «национальные меньшинства» (с. 17).

Между тем политические репрессии против корейского населения Приморья и других, реально обитавших в СССР нацменьшинств, резко усиливались по мере обострения международной ситуации. Своего рода политическая паранойя в отношении «японского шпионажа» приводила на практике к тому, что массовые аресты охватили наиболее образованных представителей местной интеллигенции, руководящие кадры в промышленности, сельском хозяйстве, народном образовании, командном составе вооруженных сил Особой Краснознаменной дальневосточной армии (ОКДВА). В самый разгар сталинских репрессий 24 июня 1938 г. была принята Директива Наркомобороны за № 200/ш, которая требовала немедленного изгнания из сферы обороны  не только корейцев, но также поляков, немцев, румын, латышей, эстонцев и др. Эти противоправные акции, отмечает диссертант, вели «к дезорганизации всей военной машины, к потере инициативы, нагнетанию нервозности, страха (с. 24).

Чем же объяснить тотальный отказ Сталина и его окружения от концепции гражданского мира и согласия, консолидации общества на принципах взаимодействия и союза трудящихся масс и социальных слоев страны? Эта проблема вызвала жаркие дискуссии в отечественной исторической науке. Обобщая эти дискуссии, Ж.Г. Сон приходит к выводу о том, что переход к тотальным репрессиям против нацменьшинств был вынужденной мерой, к которой обратились Сталин и его окружение. Все более масштабные репрессии, переходившие то и дело в государственный терроризм «были вызваны отсутствием жизненной основы для нормального функционирования централизованно сконструированного социалистического хозяйства». И далее «почти все интересы личности в Союзе ССР оказались враждебными реалиям социализма, у любого начинания появлялись все новые и новые «враги», – весьма аргументировано заключает соискатель.

Диссертационное исследование Ж.Г. Сон содержит, по нашему мнению, ряд дискуссионных положений, требующих дальнейшего уточнения. Остановимся на одном из них, связанное с депортацией 1936 – 1937 гг. Автор полагает, что репрессивная политика принесла «определенные результаты» (были сэкономлены крупные материальные средства), а советские республики Центральной Азии получили крупные резервы «дешевой рабочей силы» и т.д. Полагаю, что такое предположение вряд ли соответствует реалиям. На деле советское Приморье оказалось на десятилетия отброшено в своем развитии назад, а демографические потери жертв репрессий невозможно подсчитать. Но повторим, данная проблема нуждается в дополнительной научной разработке.

Молодые ученые России при подготовке своих диссертационных работ сталкиваются, как известно, с немалыми трудностями, обусловленными необходимостью заранее публиковать в ведущих научных изданиях страны статьи и очерки по основному сюжету своих исследований, Ж.Г. Сон успешно справилась с решением этой задачи. Ее солидные публикации отличаются высокой академической культурой и содержательностью, опираются подчас на уникальные архивные материалы, впервые вводимые в научный оборот. А статья «Проблемы национальных меньшинств в Красной Армии 1930-х годов», в журнале «Российская история» № 2, 2009 г. рекомендована в Дипакадемии МИД РФ в качестве учебного издания по внутренней и внешней политике России и международным отношениям в Азии.

Диссертационная работа Ж.Г. Сон «Корейцы Дальнего Востока в системе межэтнических отношений Союза ССР. 1920 – 1930-е годы» отвечает всем основным требованиям ВАК и ее автор, безусловно, заслуживает присвоения ей искомой ученой степени кандидата исторических наук.

Профессор Дипакадемии МИД России,

доктор исторических наук,

заслуженный деятель науки  РФ Вл. Ф. Ли

15.11.2009 г.