Мария Осетрова
Пожалуй, мало какая корейская или околокорейская тема вызывает у широкой публики столько нездорового интереса, недоумения, а порой даже возмущения, как тема употребления корейцами в пищу мяса собаки. Но несмотря на широкую известность этого факта, вокруг него до сих пор возникает множество заблуждений и мифов. Меня всегда поражало, почему именно эта черта корейской гастрономической культуры привлекает к себе столь пристальное внимание обывателя. Бывает, человек с трудом отличает Южную Корею от Северной, не имеет элементарных понятий ни об общественном устройстве, ни об истории этих стран, но, зайди речь о Корее, обязательно блеснёт «собачей эрудицией», да не просто, а непременно с ехидцей, мол, знаем-знаем мы этих «собакоедов». И наоборот, чем больше человек знает о Корее, чем дольше здесь живёт, тем спокойнее он относится к пресловутому «собачьему вопросу», даже если сам и не становится почитателем этого блюда. Кроме того, согласитесь, в корейской кулинарии есть немало и более экзотических вещей: тот же обычай есть живого осьминога сэнь-накчи, сырое мясо юкхве или, скажем, мясо ската хонъо. Однако, поди ж ты, эти деликатесы никого как будто не шокируют, по крайней мере, разговоров о них значительно меньше. И только несчастные корейские псы не дают покоя иностранной общественности. В этой связи у меня и возникло желание разобраться, в чем тут дело, и попробовать отделить правду от вымыслов и досужих пересудов.
Комментариев нет:
Отправить комментарий