Теплушка. Стук колес и лязг буферов. Пассажиры – несколько семей, всего людей разного возраста человек пятнадцать. Мальчишка лет восьми, что-то усердно рисует, пристроившись на нарах так, чтобы свет от маленького окошечка падал ему на бумагу. Рядом – несколько детей с увлечением следят за летающим карандашом. Рисунок почти готов и представляет собой сцену посадки корейцев в вагоны. Лица персонажей знакомые. На рисунке их объединяет одно – хмурость. И лица конвоиров, что стоят по бокам садящихся в поезд, тоже хмурые. На их винтовках примкнуты штыки.
Вдруг чья-то тень падает на рисунок.
– Что интересного нарисовал, Ан Ир?
– Про наше переселение рисую, дядя Гун Даль.
– Да? А можно мне посмотреть?
Гун Даль берет лист бумаги, смотрит и глотает подступивший ком в горле.
– А я что-то при посадке на поезд не видел конвоиров. Тем более с такими страшными штыками. Разве художник не должен рисовать то, что он видит в действительности?
– А я так вижу, дядя Гун Даль.
– Ты так видишь, потому что тебе страшно?
– Да, мне страшно. Мама все время плачет, мы все едем и едем, и совсем никто не смеется.
Комментариев нет:
Отправить комментарий