Пусть я вызову презрение всех правильных и праведных отцов, существующих в мире, но твердо скажу, что никогда не хотел иметь сына, а только дочь. Почему? Потому что к рождению ребенка представлял собой 26-летнего гуляку, пьяницу, повесу, совершенно неточного в своих обещаниях и поступках молодого человека, которому вдобавок страшно не нравилась профессия инженера, полученная им во время учебы, и который, отчасти поэтому, тихо, втайне от всех, писал разнообразные рассказы, очерки, и, конечно, стихи. Соответственно я прекрасно представлял себе, что ничего не смогу дать своему сыну, и по мере его роста и моего старения, эта пустота между нами будет только умножаться, а мои опусы, полные поисков смысла жизни, для подрастающего парня, полного растерянности перед этой жизнью, вряд ли окажутся большим подспорьем.
Что нельзя было сказать о дочери. Ведь в любой девочке изначально живет и растет – год за два, а то и за три – мудрая женщина, которая – а я был в этом абсолютно уверен, выросший среди женщин, понимающий их, и вообще, любящий женщин как субстанцию! – даст мне шанс стать кем-то, весомым и значимым, независимо от того, буду ли я жить с ее матерью или нет, ведь вся проблема между мужчиной и женщиной в том и заключается, что она хочет все и сразу, а мужчина развивается постепенно, согласно законам эволюции… Так вот, я был абсолютно уверен, что она, дочь, чистая, мудрая, предоставит мне такой шанс, счастливую возможность, и только спустя годы, десятилетия, я смогу достойно предстать перед ее судом. И потому все, что я писал после, эссе, рассказы, повести и романы, я посвящал не только тем, кто меня вдохновлял, но и дорогой любимой дочери.
Но чтобы посвятить произведение непосредственно ей, такого у меня никогда еще не было. И потому пусть именно это размышление станет первой попыткой, в которой я подведу некий итог своей жизни, чего я добился, а чего нет, постоянно думая о ней, и можно ли вообще говорить в моем случае о победе духа, Духа Творчества, или в конце пути, как писал Фолкнер, нас всегда ждет пусть блистательное, но поражение. Иными словами, я пишу сейчас письмо к дочери, – ты слышишь, Катя? – которое, конечно же, обращено и ко всем, имеющим интерес к моим размышлениям, на общечеловеческие темы, я буду писать его как эссе, в свободной форме, иногда обращаясь непосредственно к источнику своего вдохновения.
Комментариев нет:
Отправить комментарий