Нам есть, чем гордиться
Профессора из Кореи, ваши коллеги, все, кого интересует судьба «коре сарам», часто спрашивают, что дало «коре сарам» переселение в Россию, а затем в республики Средней Азии. Силу духа? Да. Даже представить трудно, как это наши боязливые предки, веками не покидавшие даже своего района, решились двинуться на чужбину. Не потому ли в летописях Кореи нет имен ни великих путешественников, ни великих первопроходцев. А тут обыкновенные крестьяне, испытывая огромные лишения и опасности, преодолевают тысячи ли леса и реки. Человека, совершившего такое, уже трудно чем-нибудь испугать. Трудолюбие? Но оно исконно было в нашей крови, новые условия лишь укрепили его. Что же тогда? Ответ однозначен – образование.
По мере врастания в русскую землю, увеличения числа переселенцев, происходят и качественные перемены. И в первую очередь, это касается образования. Потому что любой иммигрант приходит к пониманию, что в основе его бесправного положения кроется в первую очередь неграмотность. И духовное преображение корейских переселенцев происходит с колоссальной быстротой. А для этого у них есть все предпосылки: компактное проживание, помощь государства в области образования, относительное материальное благополучие. Достаточно сказать, что к 1917 году корейских национальных школ насчитывалось 182. В них обучалось 5750 учащихся, работало 257 учителей, в то время как миссионерских и смешанных русско-корейских правительственных школ было 43 с 2599 учащимися и 88 учителями. Так что в Приморье уже до революции не оставалось ни одной корейской деревни или сельской местности, где бы ни открывались начальные школы. Можно только гордиться, читая в докладе одного из царских чиновников такие строки: «По справедливости можно сказать, что школьное образование среди корейцев стоит выше, чем среди русского населения Приамурского края, не говоря уже о Забайкальской области, где, например, в казачьих поселениях трудно достать грамотных… Напротив, у корейцев нет ни одного селения, где бы не было школы, а есть места, где их даже две, не считая корейских школ для малолетних детей. Вполне сознавая пользу образования, корейцы не щадят денег на него и широко отпускают средства».
После переселения в Среднюю Азию произошло знаковое событие – все корейские национальные школы согласно постановлению Совнаркома от 1938 года были переведены на русский язык обучения. Можно и нужно спорить о плюсах и минусах депортации, но перевод корейских школ на русский язык однозначно является положительным моментом. Именно через этот язык мы смогли познакомиться не только с русской литературой и искусством, но и c сокровищницей мировой культуры. Ибо при многих расхождениях между советской конституцией и советской действительностью право на бесплатное образование любой категории не было голословным. В принципе каждый толковый выпускник школы, невзирая на материальное положение, мог поступить в высшее учебное заведение и учиться, поскольку получал стипендию. В конце 50-х и до начала 80-х годов среди корейцев был настоящий вузовский бум. Родители готовы были пожертвовать многим, чтобы дети получили высшее образование. Всесоюзная перепись 1970 года выявила, что по числу выпускников школ и вузов корейцы среди 130 национальностей Союза занимают второе место. А прошло-то всего 33 года с момента переселения.
Но, как нет худа без добра, так и нет добра без худа. Погоня за русским языком привела к тому, что мы – «коре сарам» почти полностью утратили свой язык. Но как его сохранишь, когда даже матери говорили – незачем учить корейский, учи русский. Такая практичность, видимо, свойственна всем корейцам. В США, например, среди выходцев Юго-Восточной Азии наши соплеменники лучше всех осваивают английский язык, соответственно у них выше уровень образования и жизни. Что далеко ходить за примером: в годы колониализма вся Корея говорила на японском языке, потому, что это было безопасно, выгодно и перспективно. Но после освобождения все японское, естественно, подверглось остракизму, и за три десятка лет корейцы, к великому сожалению, благополучно забыли ненавистный язык.
