Из интервью писательницы Хан Ган, обладательницы премии “Букер” за 2016 г. журналу KOREANA № 4 2015 г.
Вопрос: Роман «Вот идёт мальчик» — это история о восстании в Кванчжу в мае 1980 года, которое является одной из самых глубоких ран в современной истории Кореи. В длинном эпилоге, который предваряет книгу вместо обращения от автора, Вы написали «Они остались там, потому что не хотели стать жертвами». И эти слова, кажется, исполнены глубокого смысла.
Ответ: В тот год, когда в Кванчжу вспыхнуло восстание, которое вылилось в массовые убийства, мне было всего девять лет. Я родилась и росла в Кванчжу, пока всего за четыре месяца до этих событий мы с семьёй не переехали в Сеул. И на нашу семью долго давило неясное ощущение вины, как будто мы, сами не отдавая себе в этом отчёта, специально заранее уехали, чтобы избежать этого кошмара. Вся информация о событиях в Кванчжу по воле нового военного режима передавалась в искажённом виде, но у моей семьи оставались там друзья и родственники, поэтому мы узнавали почти обо всём как есть, из первых рук. Я тогда была совсем маленькой, но тайком слушала разговоры взрослых про ужасные события того времени. И в силу малолетства они отпечатались у меня в душе не столько ненавистью к военному режиму, сколько ужасом в отношении людей. Я помню, как меня пугала мысль о том, что человек-то, оказывается, страшное существо, а ведь я тоже человек. В то же время у меня сохранились очень яркие впечатления и о тех людях, которые сражались против такого ужасного насилия. Другими словами, эти события задали мне две неразрешимые загадки.
Когда я решила написать этот роман, я стала искать материалы и в ходе этого столкнулась с такими ужасными подробностями тех событий, что и подумать не могла. Чтобы найти похожие прецеденты, я по возможности искала и читала также документы о массовых убийствах в Освенциме, Боснии, Камбодже, про резню в Нанкине и в Японии во время Великого землетрясения Канто, про то, как массово уничтожали аборигенов на вновь открытых континентах, и по мере того, как передо мной росла гора документов, в какой-то момент я пришла к мысли, что больше не могу писать. Меня охватило осознание страшной угрозы, как будто вот-вот обрушится, крошась на кусочки, моя фундаментальная вера в человека. Однако в итоге я смогла написать этот роман благодаря той второй загадке. Мне пришлось долго размышлять над тем, что в Кванчжу того времени существовали люди, которые, сражаясь лицом к лицу с этим подавляющим насилием, стремились сохранить человеческое достоинство. И после того, как я поняла, что они сделали такой выбор, чтобы не стать жертвами, я наконец смогла приступить к написанию романа. Начав с человеческой жестокости, я стала писать его, двигаясь в сторону человеческого достоинства, сказав себе, что буду честной, с настроем, если придётся, смириться с тем, что моя вера в человека будет подорвана.
Комментариев нет:
Отправить комментарий