В Уссурийском крае Ан Чжун Гын становится лидером одного из партизанских отрядов. В 1909 году вместе с 11 единомышленниками он основывает союз за независимость Кореи. Его члены кровью скрепляют свою клятву защищать родину и в знак преданности даже отрезают себе палец. Вскоре Ан Чжун Гыну предоставляется шанс проявить себя на деле – 26 октября 1909 года он стреляет в Ито Хиробуми.
В девять тридцать утра 26 октября 1909 года платформу Харбинского вокзала огласил громкий крик по-русски «Ура, Корея!». Это кричал корейский патриот Ан Чжун Гын после того, как он стрелял в Ито Хиробуми, генерального резидента японской колониальной администрации в Корее, приехавшего в Харбин на встречу с министром финансов России Владимиром Коковцевым.
Ан Чжун Гын был схвачен властями сразу после выстрела, там же на Харбинском вокзале. Его тут же отправили в японскую тюрьму в городе Люйшуне провинции Ляонин, где он был приговорён судом к смертной казни и в 10 утра 26 марта 1910 года повешен.
Важные детали происшедшего содержатся в показаниях фотографа Зуева, производившего в тот день съемки на вокзале Харбина и хорошо видевшего момент покушения. Однако, когда прозвучали выстрелы, Зуев от неожиданности растерялся и не успел щелкнуть затвором своего аппарата. По его словам, Ан Чун Гын проявил удивительное самообладание. Выстрелив два раза в Ито Хиробуми, он круто повернул влево и подряд несколькими выстрелами ранил японского консула Каваками, начальника службы движения Южно- Маньчжурской железной дороги Танаку и секретаря министерства Императорского Двора Мори.
Фотограф обратил внимание на то, что Ан Чун Гын переводил пистолет с одного японца на другого, минуя русских сановников и явно не желая, чтобы его пули случайно задели кого-либо из них. Рука его при этом оставалась абсолютно твердой. Газета «Харбинский вестник» указывала, что «малейшее дрожание руки, колебание дула револьвера могли иметь роковой исход для статс-секретаря Коковцова», однако этого не произошло во многом благодаря само-обладанию самого Ан Чун Гына.
Определенную роль в том, что никто из русских не пострадал, сыграли и особые разрывные пули, специально приготовленные корейскими патриотами для совершения этой акции. Прокурор Пограничного окружного суда К. К. Миллер, руководивший следствием по этому делу, в своем отчете от 14 октября (старый стиль) 1909 г. сделал вывод о том, что все выпущенные Ан Чун Гыном пули «благодаря сделанным на них нарезкам, обратившим их в разрывные, остались в теле пострадавших;в противном же случае, то есть если бы эти пули не были разрывными, то они, ввиду близости расстояния, на котором производились выстрелы, произвели бы, без сомнения, сквозные поражения, а, следовательно, те из них, которые были направлены в князя Ито, несомненно, попали бы, пройдя навылет, в шедшего рядом с князем статс-секретаря Коковцова».
Комментариев нет:
Отправить комментарий